НБЖ: Г-н Бонгартц, вы хорошо владеете русским. Специально учили язык?

Й. БОНГАРТЦ: Да, основа заложена еще в школе. Я родом из Западной Германии, где не было принято заниматься русским языком. Но т. к. я изучал до этого французский и английский, мне было интересно освоить совершенно иной язык. Кстати, иностранные языки мне всегда давались легко.

Потом, в один прекрасный день, в Дойче Банке обнаружили, что я знаю русский, и меня делегировали в Москву. Первый раз я приехал сюда в 1989 году для работы в представительстве Дойче Банка. В конце 1992 года открыл в Санкт-Петербурге еще одно наше представительство и проработал там до 1995 года. А потом уже из Франкфурта курировал работу банка в Северо-Западном регионе России. В 1998 году вновь приехал в Москву: мы открывали наш дочерний банк. Затем вернулся в Германию и до начала 2006 года возглавлял работу банка в области клиентских отношений в Восточной Европе. Нынешний мой приезд в Москву - третий по счету. Конечно, за эти годы я имел колоссальные возможности совершенствовать знание русского языка. Мне хотелось не просто работать, но и жить в России.

НБЖ: Вам нравится Россия?

Й. БОНГАРТЦ: Да, мне хотелось общаться с русскими, ходить в русские театры и в кино. Знание языка помогло этому. Я считаю, что важно иногда психологически отключаться от работы - читать книги или заниматься фотографией, важно иметь друзей, которые совершенно не связаны с банковской деятельностью. Хотя сейчас моя частная жизнь занимает лишь небольшую часть времени, я черпаю энергию в своей работе, т. к. занимаюсь очень серьезными и нужными делами.

НБЖ: Во время дефолта 1998-го вы тоже были здесь?

Й. БОНГАРТЦ: Да.

НБЖ: Он стал для вас неожиданностью?

Й. БОНГАРТЦ: Думаю, что да. Неожиданными были и его масштаб, и последствия.

НБЖ: Как вы стараетесь застраховать свой бизнес от подобных потрясений?

Й. БОНГАРТЦ: Каждый кризис заставляет делать выводы, и мы, естественно, свои уроки тоже получили. Наш дочерний банк в Москве открылся в апреле 1998 года, т. е. за четыре месяца до начала кризиса. Он был обязан держать свой капитал в рублях, а не в долларах, как остальные иностранные банки. Поэтому в результате девальвации рубля капитал Дойче Банка в России значительно сократился. Мы тогда еще не полностью страховали свои риски на случай подобных кризисов, как делаем сейчас. Это один из уроков.

Второй урок - необходимость постоянного анализа текущей ситуации, чтобы понять, есть ли предпосылки для кризиса в том или ином секторе экономики. В 1998 году мы начинали как небольшой коммерческий банк с определенной долей инвестиционного бизнеса. Сегодня мы, как крупный инвестбанк, берем на себя значительные риски. Поэтому пользуемся всеми инструментами, имеющимися на рынке, и профессиональными знаниями и опытом наших сотрудников для того, чтобы анализировать, оценивать эти риски и управлять ими.

НБЖ: Это был смелый шаг - остаться в России после августа 1998-го. Почему все-таки Дойче Банк не ушел, как поступили многие?

Й. БОНГАРТЦ: Дойче Банк в России уже 125 лет. За это время случалось многое, в том числе и кризисы. Но мы всегда чувствовали себя партнерами вашей страны, были уверены в потенциале России и, соответственно, в возможностях нашего бизнеса. Стратегическое решение работать в той или иной стране не должно зависеть от критических ситуаций. Всегда нужно думать, как их преодолеть, на чем заработать, как вернуть то, что вы потеряли. И здесь нам это удалось. Мы рекапитализировали свой банк достаточно быстро, использовав возможности, появившиеся после кризиса 1998-го. Так что мы сделали правильный шаг, решив остаться.

НБЖ: Что для вас предпочтительнее: работа с банками-нерезидентами или с российскими кредитными организациями?

Й. БОНГАРТЦ: Мы предоставляем много кредитов российским банкам, особенно синдицированных: и крупным банкам ВТБ, ВЭБу, Газпромбанку, и банкам второго эшелона, таким как «АК БАРС». Недавно Дойче Банк выступил одним из организаторов синдицированного кредита Россельхозбанку на $520 млн. Кроме того, мы кредитуем российские банки в связи с определенными задачами - торговым финансированием, долгосрочным финансированием проектов импорта. Мы также участвуем в выпуске облигаций российскими банками. Я думаю, что российский финансовый сектор для нас - приоритетный.

НБЖ: Дойче Банк решил выпустить пятилетние облигации объемом три миллиарда рублей в год, привязанные к курсу доллара. Какие преимущества они дают инвесторам?

Й. БОНГАРТЦ: Таких облигаций на российском рынке пока нет. Это наш инновационный продукт. Если сосредоточиться на главном, то его преимущество - гарантированный возврат номинала и адекватная доходность, поскольку купон облигации привязан к достаточно стабильному курсу «рубль/доллар».

НБЖ: Вы мало работаете с частными лицами? Это принцип?

Й. БОНГАРТЦ: Да, у нас нет розничного банка в России. Однако у нас мощный Департамент по управлению крупным частным капиталом, который мы создали около трех лет тому назад. Эта часть нашего бизнеса очень хорошо развивается, вместе с расширением клиентской базы значительно растут и объемы. Полагаю, что главная причина успеха - правильно выбранные продукты, полностью соответствующие задачам и целям наших клиентов. И, честно говоря, у нас пока мало конкурентов среди иностранных банков. Российские банки в этой сфере очень активны. Они начали раньше нас, зато мы можем дать клиентам тот набор продуктов, который обычно предлагаем за рубежом и который не могут предложить российские банки.

Темпы роста имущества под управлением и численности состоятельных людей в России, наверное, самые высокие в мире. Россияне увеличивают свое состояние вследствие динамичного роста экономики. В мире есть еще один пример такого быстрого развития - Индия. Иная ситуация в Германии. У нас много состоятельных клиентов, но рост этого сектора рынка незначительный, хотя Германия - одна из стран с наибольшим числом миллионеров в мире.

Мы активны в Рrivate banking в Европе и в Америке, однако Россия для нас представляет особый интерес, поскольку здесь совершенно другие масштабы.

НБЖ: Собираетесь ли вы развивать филиальную сеть?

Й. БОНГАРТЦ: Филиальная сеть, как и розница, пока не стоит в наших планах. Да, наши коллеги очень много путешествуют по стране, наши клиенты живут в разных городах, но мы имеем возможности централизованно предоставлять все услуги из Москвы.

НБЖ: Тем не менее говорят, что Дойче Банк хотел купить несколько местных российских банков, однако сделки не состоялись. Это правда?

Й. БОНГАРТЦ: Да, мы рассматривали некоторые возможности и продолжаем это делать. Если бы нам показался такой инвестиционный шаг разумным, мы бы его изучили и приняли бы решение. Но пока мы решили для себя, что по разным причинам не хотели бы участвовать в подобных проектах.

НБЖ: Многие российские банкиры болезненно воспринимают присутствие иностранных банков на внутреннем рынке. Не мешает ли вам работать здесь чьето недружелюбие?

Й. БОНГАРТЦ: Нет, я не ощущаю этого. На мой взгляд, подобная озабоченность была бы понятна несколько лет назад, когда иностранные банки только начинали приходить в Россию. Но сегодня ситуация иная. У нас есть и партнерские, и конкурентные отношения с российскими банками. Партнерские отношения весьма широки. Мы вместе работаем над совершенствованием российской банковской системы, ее инфраструктуры. Дойче Банк входит в ключевые банковские ассоциации в России и работает во многих других профессиональных организациях. Но естественно, что мы в то же время и конкурируем друг с другом. Наши клиенты являются также клиентами других банков. Так что я не думаю, что ситуация в России хуже или лучше, чем в других странах, где мы соперничаем с местными банками.

Мы позиционируем себя как российский банк и работаем в тех же условиях, что и местные банки. Возможно, некоторым из них не нравится, что у нас есть больший доступ к капиталам. Однако русские банки имеют колоссальные преимущества в связи с тем, что они работают на своем отечественном рынке. Для нас это все-таки зарубежный рынок. Хотел бы подчеркнуть, что в целом мы весьма довольны работой на этом рынке и гордимся сотрудничеством с российским банковским сектором.

НБЖ: Какие особенности нашей банковской системы вам нравятся, а какие, возможно, мешают работать?

Й. БОНГАРТЦ: Есть некоторые области в банковском секторе, которые еще несовершенны с точки зрения развития инфраструктуры, законодательства, налогообложения.

К сожалению, некоторые вопросы очень медленно решаются. С другой стороны, это связано с процессом развития рынка. Но иногда я бываю приятно удивлен тем, как быстро исчезают некоторые проблемы. В России нет промежуточных фаз в развитии, на которые в Германии и в других странах ушло немало лет. Особенно это касается развития банков.

НБЖ: Но их развитие сдерживает низкая капитализация. Как бы вы решили эту проблему?

Й. БОНГАРТЦ: В России банки, действительно, нередко очень быстро достигают того «потолка» кредитования, который позволяет их капитал. Но собственный капитал - это, прежде всего, акционерный капитал. Поэтому акционерам, учредителям банка нужно искать новые возможности для его наращивания, если они сами не в состоянии предоставить необходимые капитальные ресурсы.

Один из путей - выход на биржу. Мы уже стали свидетелями ряда IPO в банковском секторе. Это один из вариантов развития. Второй вариант - это привлечение долговых ресурсов, которые позволяют укрепить капитал второго уровня.

На мой взгляд, в ближайшие годы главная задача - дать банковскому сообществу полный набор инструментов для наращивания капитала, чтобы банки развивались адекватно потребностям экономики. Для этого нужны новые законы, нужно, чтобы рынок созрел для этих инструментов не только профессионально, но и с точки зрения готовности инвесторов вкладываться в них.

НБЖ: Какие еще проблемы мешают развитию банковской системы, по-вашему?

Й. БОНГАРТЦ: Потребность в розничном бизнесе очень велика, и банки должны быть в состоянии ее удовлетворять. Но для того, чтобы предоставлять банковские услуги во всех регионах России, нужно дальнейшее развитие экономики. Есть регионы, которые банкам сегодня еще не очень интересны. Дорого там находиться, бизнеса мало и т. д.. Однако рынки и там тоже развиваются.

Кроме того, необходимо стимулировать развитие определенных банковских продуктов. Например, управление пенсионными средствами негосударственными пенсионными фондами. В Германии многие банковские продукты для ритейла развивались на основе пенсионных программ. На российском рынке есть хорошие возможности для банков, но их нужно сопровождать некоторыми административными шагами.

Кстати, как руководители рабочей группы по развитию банковского сектора в Консультативном совете по иностранным инвестициям при правительстве России, мы вместе с коллегами из других иностранных банков много работаем, чтобы улучшить ситуацию на российском финансовом рынке. Один из наиболее важных на сегодня вопросов - использование возможностей пенсионной системы для развития банковских продуктов.

НБЖ: Говорят, что дома и стены помогают. Но вы предпочли работу в чужой стране. С чем это связано?

v Й. БОНГАРТЦ: Мне всегда было интереснее работать с международными партнерами или за рубежом, чем заниматься банковским бизнесом в Германии. Этот интерес совпал с развитием нашего банка и возможностями, которые мне предоставлялись. Я начал свою банковскую карьеру прямо после школы. В течение двух лет, уже работая в Дойче Банке, я познакомился со всеми областями банковского сектора. Это был пробный период, когда я для себя решил: вот профессия, которая меня может заинтересовать.

НБЖ: А как ваша семья отнеслась к этому выбору?

Й. БОНГАРТЦ: Будучи преподавателями, мои родители далеки от банковского бизнеса. Но они всегда говорили: «Не дай Бог, если ты тоже станешь преподавателем». Думаю, родители приняли бы любое мое решение, кроме повторения их пути: Ведь близкие хотят видеть нас счастливыми и всегда рады нашим успехам.